Крещение княгини ольги. Святая княгиня Ольга. Моменты истории О взятии царьграда княгиней ольгой

После гибели великого князя Игоря Рюриковича в 945 году для Русского государства наступила смутная пора. Наследнику престола было около пяти лет, и киевский стол для него пришлось удерживать матери Ольге, которая опиралась на великокняжескую дружину, воевод Свенельда, Асмуда и других. Однако Ольга, несмотря на свою жесткость в отстаивании трона для своего сына, всё же была женщиной, с более податливой для информационного воздействия психикой, чем у воина.

Конец 945 и значительная часть 946 года прошла в борьбе с древлянами, которые хотели восстановить независимость, а их князь претендовал на киевский стол. В этом же 946 году Ольга, двигаясь с дружиной и своим сыном от города к городу, от стана к стану, установила «уставы и уроки». В результате сбор налогов был упорядочен, на местах были посажены представители великокняжеской администрации, учреждены места сбора полюдья – погосты. Произвольным поборам пришёл конец. Таким образом, на Русской земле была установлена организованная система обложения налогами.

Другой проблемой Киева были отношения с Византийской империей, которые сохраняли свою двойственность. С одной стороны русы и ромеи были союзниками. Договор 944 года продолжал исправно действовать. Русь была военным союзником ромеев в борьбе против арабского натиска. Русские воины несли службу в составе императорских войск, которые посылали на Крит; русские гарнизоны размещались в пограничных с Арабским халифатом крепостях, создавая мощный заслон против арабского давления с юга. Всё это происходило во время правления Константина VII Багрянородного (945 - 959) и регентства Ольги.

Однако полного мира и согласия в отношениях двух держав не было. В Константинополе с подозрением смотрели на Русь и помнили ужас, который вызывал приход русских войск под стены Константинополя у местного населения. От Руси ромеи ждали новых нападений. В то же время перед Византией стоял вопрос об активизации борьбы с арабами и базилевс Константин предпринимал энергичные дипломатические и военные усилия в поисках союзников на Западе и Востоке. Константинополю были нужны русские дружины для ударов по закавказским вассалам халифата и войны с арабами.

Прежний уровень отношений между двумя державами не удовлетворял и Киев. Со времени «дипломатического признания» прошло уже почти столетие и многое уже не удовлетворяло киевское правительство. Киеву не нравилось исключительное политическое и религиозное положение Византии. Согласно византийской концепции власти, император-базилевс являлся наместником Бога на земле и главой всей христианской церкви. Поэтому никто из иностранных владык не мог встать вровень с византийским императором. Константинополь чётко следил за титулами, почётными эпитетами, прочими знаками достоинства, которыми наделял иностранных владык.

Изменить этот порядок можно было только силой, и Русь часто преуспевала в этом деле, от десятилетия к десятилетию поднимая уровень своих дипломатических отношений с Византией, совершенствуя систему русско-византийских договоров, борясь за всё более почётные титулы русских князей.

Важную роль в отношения Руси и Византии занимал вопрос христианизации. Константинополь собирался извлечь выгоду из этого вопроса. Византийцами христианизация Руси рассматривалась как инструмент усиления политического влияния. В то же время некоторые русские видные деятели рассматривали христианизацию как возможность повышения политического статуса Руси. Против этой группы выступала языческая партия, которая имела опору в русском жречестве и народе.

Поэтому первая попытка принять христианство на государственном уровне и сверху распространить его на Русской земле в 860-е годы окончилась провалом. Многие исследователи считают, что Аскольд и Дир (или один Аскольд) приняли христианство и пустили в свои земли христианских миссионеров после русско-византийского договора 860 – годов. Это была первая попытка крещения Руси. Однако следы этого процесса исчезли, после того как Киев в 882 году захватила дружина Олега Вещего, а Аскольд и Дир погибли.

Но христианство продолжало манить часть русской политической и экономической верхушки. Это особенность части русской элиты во все времена – чужеземное кажется лучшим, чем своё. Христианство манило своим блеском и открывающимися политическими возможностями. Христианство казалось средством приобщения к политическим международным высотам. Владыка Болгарии, приняв христианство, получил титул царя. Христианизированное Франкское государство называли империей в Византии. К тому же часть уже формирующего класса феодалов понимала выгоды христианства для усиления своих позиций в государстве. Христианство было более удобным для киевской верхушки, чем язычество, идущее от времён первобытного «коммунизма» (мифологического «золотого века»). Видели выгоды в христианизации и «космополиты» того времени – киевские богатеи, купцы.

Христианская партия постепенно становилась весьма мощной силой на Руси. Да и византийцы всё более настойчиво старались сделать Русь частью христианского мира. Не случайно в 911 году русских послов в Царьграде-Константинополе водили по христианским храмам и старались приобщить к христианским ценностям. Не случайно в договоре 944 года русские христиане полноправно представлены наряду с язычниками и упоминается церковь св. Ильи в Киеве. А речь идёт о наиболее влиятельной части русского общества – о «лучших боярах», княжеских «мужах», которые в отличие от князя Игоря, клялись в верности договора на кресте.

Таким образом, проблемы внешней политики и вопрос крещения оставались открытыми и не могли не волновать обе стороны. Вопрос стоял ребром: или Русь в одном из походов сокрушит Константинополь, или Византия сможет провести крещение Руси и сделать её послушным орудием в своей политике, русские станут ещё одним варварским народом, которым смогут манипулировать искушённые византийские политики.

Именно этот вопрос решался во время посольства Ольги в 955 (957) году в Константинополь. Это был чрезвычайный случай в Русского государства: сама русская княгиня двинулась в византийскую столицу для обсуждения с императором Константином VII Багрянородным важных для Руси вопросов. Это был первый в истории Руси случай, когда в Византию отправился глава государства (хоть и не полноправный, она была регентом при Святославе). В Повести временных лет об этом сказано просто: «Пошла Ольга в Греки и пришла к Царьграду. Был тогда царь Константин, сын Леонов, и пришла к нему Ольга». Под пером древнего летописца всё легко и просто: собралась, села в ладью и прибыла в Константинополь. Хотя в реальной жизни такой простоты в политике не бывает. Понятно, что между Киевом и Константинополем велись предварительные переговоры по поводу прибытия русской княгини в византийской столице. Учитывая, что путь между двумя столицами неблизкий, да и транспортные возможности той эпохи были далеки от современных, то переговоры не могли быть короткими. Не знаем мы, и кто был инициатором этих переговоров.

Сам приём русской княгини и переговоры довольно хорошо описаны в Повести временных лет, и в книге «О церемониях», принадлежавший перу самого базилевса Константина VII. Наставляя своего сына, как принимать иностранных послов, император описал приёмы русской княгини в среду 9 сентября и воскресенье 18 октября. На эти числа в данные дни подходят только 946 и 957 годы. Но 946 год был занят важными внутриполитическими событиями, которые исключали визит в Византийскую империю. Поэтому датировка 957 годом, видимо, является более точной, чем в русской летописи – 955 год.

Обычно русские караваны появлялись в византийской столице с началом навигации. Однако сомнительно, что караван княгини прибыл в Константинополь с самым началом навигации, весной, в неустойчивую погоду. Скорее всего, её корабли вошли в Суд (константинопольскую гавань) в конце июня – начале июля. Посольство Игоря меркнет по сравнению с миссией его жены. Только состав посольства насчитывает более ста человек. Это известно из списка, по которому русы получали в Византии содержание и который вошёл в записи Константина. В свиту княгини Ольги входили 8 её приближенных, знатнейших киевских бояр, возможно родственников, 22 «апокрисиария», так греки называли титульных представителей от русских князей и бояр, 44 торговых человека, люди Святослава, священник Григорий, 6 человек из свиты знати, 2 переводчика и приближенные женщины княгини. Возможно, Святослав также был участником посольства, ему в это время было 15-17 лет, то есть он уже был вполне дееспособным молодым человеком (на Руси тогда в 15 лет можно было уже завести семью, отдельное хозяйство). Византийцы в списке особо выделили загадочную фигуру «анепсия», которого назвали родственником русской княгини. В списке посольства он идёт на втором месте после Ольги. Есть вероятность, что это был сын княгини. По мнению историков-византинистов, всего вместе с княгиней Ольгой прибыло в Царьград около 1 тыс. человек, включая охрану, корабельщиков, челядь и пр. В результате в Константинополь прибыла целая русская флотилия.

Византийцы сразу «указали на место» русским – заставив довольно длительный срок ждать приёма. Так, первый приём у императора состоялся только 9 сентября, это было время, когда русские гости-купцы уже собирались в обратный путь. Уже впоследствии, принимая в Киеве византийское посольство, которое прибыло на Русь с просьбой о военной помощи, Ольга бросила послу раздражённую фразу: «Аще ти, рьци, тако же постоиши у мене в Почайне, яко же азъ в Суду, то тогда ти дамъ». Княгиня насмешливо предложила грекам для получения помощи постоять в почайновской гавани на Днепре, как она ждала в Суде приёма у императора. Княгиня прождала приёма около двух с половиной месяцев. Это было серьёзное оскорбление.

Приём иностранных посольств в Константинополе проходил по давно отработанному ритуалу. Очевидно, что на предварительных переговорах был определён состав посольства, время его прибытия, на каком уровне пройдёт приём и пр. Константин VII подробно описал церемонию приёма 9 сентября. Император, сидя на троне в зале Магнавре, обменялся с Ольгой церемониальными приветствиями через специального чиновника (логофета). Около императора находился весь состав двора. Обстановка была чрезвычайно торжественная. Затем состоялось другое традиционное для приёма высоких гостей событие – обед, где слух гостей услаждали лучшие церковные хоры Константинополя. Одновременно проходили различные сценические представления. Во время обеда 9 сентября (и 18 октября) Ольга сидела за императорским столом, вместе с императрицей и её детьми.

Во время приёма имелись некоторые важные отступления от обычного дипломатического ритуала. Так, в начале аудиенции иностранного представителя к трону для праскинеса (падание ниц к императорским ступням) обычно за руки подводили два евнуха. Однако этот порядок был изменен. Ольга шла одна, без сопровождения, и осталась стоять и беседовала с императором стоя.

Затем русскую княгиню приняла императрица. Их беседа также проходила через специальное лицо. После некоторого перерыва, произошла её встреча с императорской семьёй, что не имело прецедента во время приёмов обычных послов. В узком кругу императорской семьи и произошла беседа Ольги и императора на важные темы. Ни одно обычное иностранное посольство такими привилегиями в Константинополе не пользовалось.

Видимо, высокий уровень приёма был связан с необходимостью военной поддержки со стороны Руси. По мнению А. Н. Сахарова и некоторых других исследователей, Ольга хотела за эту помощь устроить династический брак Святослава с одной из дочерей Константина VII. Это был символ признания Руси равной Византии. Так, в своё время добились этого права хазары, приславшие на помощь Константинополю конную армию для борьбы с аварами и персами. В результате хазарская княжна, приняв христианство, стала женой сына Льва IV, будущего императора Константина V. Позднее болгарский царь Пётр взял в жёны принцессу Марию, внучку Романа I. Кроме того, византийский двор вынашивал идеи династического брака с империей франков.

Однако византийцы вежливо, но настойчиво отклонили, непомерные, по их мнению, требования русского посольства. Возможно, так был завязан один из узлов противоречий между Святославом и Византией. Молодой князь не простил спеси и гордыни византийского двора. По существу, он посвятил борьбе со «Вторым Римом», большую часть своей жизни. Хотя конечно, что нельзя считать это оскорбление главной причиной нелюбви Святослава к Византии. В своей политике он решал важные задачи стратегического характера.

Вторым важным предложением княгини, в обмен на подтверждение статей военно-союзного характера русско-византийского договора, было крещение Ольги. Именно об этом сообщает и Повесть временных лет. Это было не просто крещение, а политический акт, который должен был содействовать возвышению политического престижа русской княгини. Речи о крещении всей Руси ещё не было. Большая часть дружины с молодым князем продолжали славить русских богов и не испытывали никакого почтения к христианским святыням.

В то же время у Константинополя был опыт крещения Болгарии. В начале 950-х годов крестились два венгерских князя Дьюла и Булчу. Остатки языческой Европы попадали в сети Рима или Константинополя. Византия лихорадочно расставляла сети для ловли не сколько душ новых прихожан, сколько для извлечения политических выгод, т. к. за спиной константинопольского патриарха стояла светская императорская власть. Именно император диктовал церкви свои политические решения. Церковь была инструментом в большой игре.

Ольга постаралась сделать важный шаг в направлении христианизации Руси. Константин VII в своих записях молчит по этому вопросу. Но русская летопись красочно передала историю крещения Ольги. Этот рассказ весьма символичен. Ольга при крещении поставила условие, чтобы крестным отцом был сам византийский император. Именно так было в случае с Болгарией, когда восприемником болгарского царя Бориса стал император Михаил, давший ему своё христианское имя. Кроме того, русская княгиня попросила, чтобы ей было даровано христианское имя Елены. Так звали супругу Константина VII и мать Константина I, который сделал христианство официальной религией Римской империи. И наконец, Ольга попросила, чтобы басилевс официально назвал её своей дочерью. В раннем средневековье такие понятия, как отец, сын, брат, дочь, в отношениях между монархами различных государств имели большой политический смысл. В частности, известны случаи, когда иностранные владыки для повышения своего престижа настойчиво старались получить для детей титул «сына византийского императора». К болгарскому царю, императоры обращались с титулом «сын». Поэтому Ольга хотела серьёзно повысить статус Руси в отношениях с Византией.

Судя по русской летописи, всё её требования были удовлетворены: «И крестил её царь с патриархом. Было же наречено ей имя во крещении Елена, как и древней царице, матери Великого Константина». В заключении сказано, что император отпустил её «назвав своею дочерью» и дав дары большие: золото, серебро, паволоки. Таким образом, Ольга получила титул, которого добивались до неё болгарский царь и персидский шах.

Думается, что обе стороны остались недовольны друг другом. Ольга и Святослав были раздражены высокомерием византийцев, которые не хотели видеть «русских варваров» равными себе. Это было подчёркнуто унизительно долгим ожиданием приёма и отказом Константина VII в династическом браке. Подтверждает этот факт действия Святослава, когда он возглавит Русь и интересом Ольги к Риму. В 959 году русская княгиня Ольга послала германскому королю Оттону I просьбу прислать на Русь епископа для проповеди христианства (т. н. миссия Адальберта). Да и воинов Ольга предоставит в помощь Византии не сразу, а только после прибытия византийского посольства в Киев.

Планы же Ольги и Византии по осторожной христианизации Руси натолкнулись на железную волю Святослава. Когда Ольга стала осторожно, но настойчиво склонять Святослава принять христианство, тот, хотя и не мешал другим принимать другую веру (языческая Русь была веротерпимой), сам креститься не хотел и насмехался над христианами: «Невернымъ (неверующим) бо вера хрестьянска уродьство (юродство) есть». На иные уговоры матери Святослав тоже отвечал отказом, апеллируя к своей дружине: «Како азъ хочю инъ законъ приятии единъ? А дружина моа сему смеятися начнуть». Когда мать снова поднимала этот вопрос: крестишься ты – крестятся и другие. Святослав стоял на своём.

Видимо, вопрос христианства привёл к появлению некой трещины в отношениях Ольги и Святослава. В Киеве чётко оформятся две политические партии: христианская во главе с Ольгой, которая стояла за крещение Руси и ориентацию на Запад (Византию или Рим); языческая во главе с мужающим Святославом. Эта трещина явно проявится, когда в Киев для проповеди западной версии христианства (а возможно, и для второй попытки крестить Русь) приедет епископ Адальберт. Святослав возглавит языческую партию и силой пресечёт эту информационную агрессию.

Летопись датирует убийство князя (или вернее наверное все таки говорить КАГАНА) 945 годом. Большинство исследователей принимает эту датировку на веру, не пытаясь объяснить, откуда собственно летописец эту дату взял. Между тем вопрос этот отнюдь не праздный. Значительная часть информации о первых князьях Русских взята из легенд и дружинных сказаний - эпоса. Эти эпические выдержки густо разбавлены цитатами из византийской хроники Амартола и договорами Олега, Игоря и Святослава с греками. Характерно, что Новгородская Первая летопись мл. извода датирует все те же события совершенно по иному. Это убедительно свидетельствует, что вся вводная часть летописи ранее была недатированой и лишь потом, опираясь на византийские хроники и договоры, автором Повести Временных лет была расставлена хронологическая сетка. Причем, автор НПЛ, который не знал договоров и не пользовался Амартолом, датировал ряд событий совершенно по другому. Есть расхождения и с другими летописями по частным вопросам, например датировкой рождения Святослава Игоревича. Так возникает вопрос, какие у нас основания доверять датировке ПВЛ? Тем более, что и невооруженным взглядом видно, что целый ряд событий заведомо датирован неправильно, к примеру корпус известий о правлении болгарского государя Симеона Великого, биография которого, за счет удвоения событий была растянута аж до 942 года, на 15 лет!!! Характерно, что в Ипатьевской летописи сохранилось указание на то, что Святослав родился в год смерти Симеона, а в Татищевских известиях рождение Святослава датируется 920м, что в пересчете с болгарского летосчисления дает 928, дату очень близкую дате смерти Симеона. Не с представлениями ли летописца о том, что Святослав родился только в 942 году, связаны эти манипуляции с хронологией?
Не будем в очередной раз вдаваться в спор о датировке рождения Святослава. И без того прекрасно видно, что с датировкой ПВЛ не все ладно и покоится она на очень зыбких основаниях. В сущности из всего комплекса известий о правлении Олега Вещего, Игоря, Ольги и Святослава у нас не так много достоверных дат: это конечно задокументированные договоры с греками от 907, 912, 944 и 971 гг., дата похода Игоря на Константинополь, даты походов Святослава, которые подтверждаются зарубежными источниками. В интернете мне попадалось мнение, что летописец, датируя смерть Олега и Игоря, не имея точных данных просто привязал их к последним годам правления современных византийских императоров (соответственно Льва VI или его брата Александра и Романа Лакапина). Сторонники более поздней датировки злосчастного похода Игоря за древлянской данью и его убийства (в частности С.Э.Цветков) опираются главным образом на показания путанных Богемских хроник, которые к сожалению не дошли до нас и известны только по путанным пересказам поздних историков, и известие Константина Багрянородного. Таким образом решение проблемы даты смерти Игоря одновременно помогает разобраться и с проблемой историчности известий Богемских хроник об Олеге Моравском!
Этот император - книжник упоминает Игоря, как здравствующего правителя в своем трактате "Об управлении империей", написанного между 948 и 952 гг. Оппоненты как правило утверждают, что император мог просто не знать о смерти русского государя, однако трудно поверить, что в условиях столь оживленных ежегодных торговых контактов Руси и Византии, от правителя последней можно было утаить информацию о смерти стратегического партнера и соперника! Тесно увязанной с датой смерти Игоря и столь же дискуссионной является датировка прибытия Ольги в Константинополь. Дата ПВЛ (955\6 г.) не состоятельна, ввиду того, что у нас сохранился важнейший источник по данной проблематике - другой труд Константина Багрянородного "О церемониях", в котором описаны два приема Ольги во дворце. Приемы не датированы по годам, но указано, что проходили они 9 сентября в среду и 18 октября в воскресенье. Указанные сочетания выпадали только в 946 и 957 гг. Вокруг этих дат и разгорелись основные ученные баталии. Наиболее обоснованными являются на мой взгляд доказательства в пользу 957 года. Близка эта дата и летописной. по мимо всего прочего, если Ольга прибыла в Константинополь в 946 году, то в 948-952 гг. Константин Багрянородный никак не мог писать об Игоре, как о здравствующем государе и более логично было бы предположить, что он назвал бы правителем Ольгу или Святослава! После же 957 года в Византии несомненно знали не только о смерти Игоря, но и об обстоятельствах (разрывание Игоря согнутыми деревьями) его убийства, которые остались неизвестны или отброшены русским летописцем, что доказывается известиями Льва Диакона, описавшего войну Святослава Игоревича с греками 969-971 гг.! Летопись сообщает о разногласиях между Ольгой и Константином, вызванными результатами поездки в Константинополь и пренебрежительным отношением к "архонтиссе Росии" со стороны императора и его двора. Факт этот находит подтверждение в резком повороте политики Ольги, которая уже в 959 году должна была отправить известное посольство в Германию, с просьбой дать Руси, которую она планировала крестить, епископа, в кои был назначен Адальберт, прибывший на Русь в 961 году, но с позором изгнанный. Очевидно, Адальберта изгонял уже Святослав, занявший наконец свой законный престол и развернул активную внешнюю политику - хазарский поход (964 - 965), поход на вятичей (966), Болгарская война (968-969), плавно переросшая в войну с Византией (969-971). Таким образом, сумбурное правление Ольги ограничивается теперь уже всего лишь довольно коротким промежутком времени.
Смерть Игоря следует видимо датировать 954\955 гг. На 955-956 гг. падает месть Ольги, подавление древлян и установление новой системы прямого управления Деревской земли из Руси. 957 - посольство в Византию и крещение Ольги (о котором сообщает русская летопись и германская хроника, но молчит Константин Багрянородный, что впрочем может быть объяснено спецификой источника). 959 - отправка посольства в Германию и скорее всего уже в 959-960 гг. Святослав и его сторонники отстранили Ольгу от прямого управления страной.

Первый прием у императора

Записи Константинова обрядника «О церемониях» о двух приемах «Эльги Росены» выдержаны в сухом и сдержанном стиле казенного протокола.

Первая аудиенция русской княгине была назначена на 9 сентября 957 г. Церемониям в этот день не было конца. Сначала Ольгу принял сам Константин в большом триклине (зале) древнего Магнаврского дворца, строительство которого приписывалось Константину I Великому. Император восседал на «троне Соломона», снабженном эффектными механизмами. Ольга вошла в триклин в сопровождении своих «родственниц-архонтисс» и служанок; прочие члены посольства остались в вестибюле, отгороженном от триклина занавесом. Когда Ольга встала на указанное ей место перед троном, заиграли органы, и трон вместе с сидевшим на нем императором внезапно взмыл вверх и затем плавно опустился вниз. После этого маленького представления логофет дрома (глава ведомства почты и внешних связей) от имени Константина задал «архонтиссе Росии» несколько предписанных этикетом вопросов — о здоровье самой государыни, ее вельмож и благоденствии ее страны. Пока чиновник произносил свою речь, механические львы у подножия трона, приподнявшись на лапах, зарычали и забили хвостами, а на ветвях стоявшего рядом золотого дерева искусственными голосами защебетали птицы. Почти тотчас дворцовые слуги внесли в зал дары Ольги, предназначенные василевсу ромеев. За ответными словами Ольги последовало несколько мгновений торжественной тишины; потом вновь зазвучали органы, и княгиня, поклонившись, вышла.

Дав гостье немного отдохнуть, придворные чины провели ее через несколько залов и вестибюлей в триклин Юстиниана, где «архонтиссу Росии» ожидали супруга Константина, императрица Елена Лакапина, и ее невестка Феофано. Торжественная церемония повторилась, только без демонстрации механических чудес. По ее окончании Ольгу вновь проводили в комнату отдыха.

Деловая часть встречи состоялась во внутренних покоях императрицы, в присутствии Константина, Елены и их детей. Василевс пригласил Ольгу сесть, после чего «она беседовала с ним, сколько пожелала».

Во второй половине дня русскую делегацию пригласили на званый обед. Парадные столы были накрыты в триклине Юстиниана (для женщин) и в Хрисотриклине (для мужчин). Войдя в зал, Ольга подошла к креслу императрицы и «наклонила немного голову», тогда как «родственницы-архонтиссы» из ее свиты распростерлись на полу. На время трапезы Ольгу усадили рядом с Еленой за особый стол, места за которым по дворцовому уставу были отведены женам высших сановников империи, носившим титул зост-патрикисс. Слух пирующих услаждали певчие собора Святой Софии и церкви Святых апостолов, распевавшие василикии — величальные гимны в честь здравствующего василевса и членов его семьи; актеры разыграли пред очами августейших особ несколько театральных сценок.

Константин обедал вместе с «послами архонтов Росии, людьми и родичами архонтиссы [Ольги] и купцами». После обеда состоялось вручение подарков: «получили: анепсий ее — 30 милиарисиев, 8 ее людей — по 20 милиарисиев, 20 послов — по 12 милиарисиев, 43 купца — по 12 милиарисиев, священник Григорий — 8 милиарисиев, 2 переводчика — по 12 милиарисиев, люди Святослава — по 5 милиарисиев, 6 людей посла — по 3, переводчик архонтиссы — 15 милиарисиев».

Милиарисий — мелкая серебряная монета, одна тысячная золотого фунта. 12 милиарисиев составляли одну номисму (солид).

Выдав денежные подарки, император покинул Хрисотриклин и проследовал в другое помещение — аристирий (зал для завтрака), куда тем временем переместились и женщины. Здесь, на небольшом золотом столе, их ждал десерт, сервированный в «украшенных жемчугами и драгоценными камнями чашах». После трапезы Ольге поднесли «золотую, украшенную драгоценными камнями» чашу с 500 милиарисиев; женщин из ее свиты также почтили денежными дарами: «6 ее женщинам — по 20 милиарисиев и 18 ее прислужницам — по 8 милиарисиев».

Из всего этого видно, что 9 сентября Ольге была оказана почетная встреча, впрочем мало чем отличавшаяся в целом от обхождения с другими иноземными послами, посещавшими двор Константина, — например, от аудиенций, данных «друзьям-сарацинам» из пограничного города Тарса (в Сирии), описание приемов которых находится в той же 15-й главе II книги «О церемониях», где помещен и рассказ о приемах «Эльги Росены».

Второй прием

Но вторая протокольная запись от 18 октября резко контрастирует с первой. В ней нет ни пышных церемоний, ни доверительных бесед с глазу на глаз, ни внимательного наблюдения за перемещениями действующих лиц и занимаемых ими местах. Скупо сообщается о прощальном обеде для русского посольства. Как и в первый раз, «василевс сидел с росами [в Хрисотриклине]. И другой клиторий [обед] происходил в Пентакувуклии Св. Петра [парадном зале при дворцовой церкви], где сидели деспина [императрица] с багрянородными ее детьми, с невесткой и архонтиссой [Ольгой]. И было выдано: архонтиссе — 200 милиарисиев, ее анепсию — 20 милиарисиев, священнику Григорию — 8 милиарисиев, 16 ее женщинам — по 12 милиарисиев, 18 ее рабыням — по 6 милиарисиев, 22 послам — по 12 милиарисиев, 44 купцам — по 6 милиарисиев, двум переводчикам — по 12 милиарисиев». В общем, поели, отдарились, разошлись.

Сравнение обоих приемов показывает, что 18 октября состав приглашенных лиц подвергся некоторому сокращению (не пришли «люди» Ольги, Святослава, посла и личный переводчик княгини), а сумма денежных даров была сильно урезана. Историки справедливо отказываются видеть в этом просто нейтральный нюанс протокола, так как оба эти обстоятельства нельзя отнести к повседневной дипломатической практике византийского двора. Скажем, вышеупомянутые сарацинские послы после первого и второго приемов получили одинаковую сумму — по 500 милиарисиев; неизменной осталась и общая сумма раздач, предназначенная их людям — 3000 милиарисиев. Таким образом, уменьшение суммы даров членам русской делегации позволительно считать явным знаком недовольства Константина ходом переговоров. Очевидно, ему понравилось далеко не все из того, что он услышал из уст Ольги во время беседы с ней во внутренних покоях императрицы. Причем интересно, что недовольство императора выразилось очень избирательно — оно коснулось только самой Ольги, ее ближайшего окружения и купцов, тогда как послы «архонтов Росии», «общественные» переводчики и отец Григорий оба раза получили одну и ту же сумму. Значит, раздражение Константина было вызвано некими претензиями «архонтиссы Росии» и городских общин Киева, Чернигова и Переяславля.

О чем же говорили Ольга и Константин во время своей единственной личной беседы друг с другом?

Принятие христианства

Великая княгиня Ольга стала первым правителем Киевской Руси, принявшим христианскую веру. Однако после ее крещения княжеская дружина и весь народ оставались еще язычниками. Даже сын будущей святой, великий князь Киевский Святослав Игоревич, не был христианином.

Согласно «Повести временных лет», Ольга крестилась в 957 году в столице Византии – Константинополе. Она отправилась туда, поручив Киев сыну Святославу, который к тому времени подрос и мог управлять государством. В Царьграде император Константин VII Багрянородный и патриарх Константинопольский Феофилакт крестили русскую княгиню лично: «И было наречено ей в крещении имя Елена, как и древней царице-матери императора Константина I».

На христианском Востоке было принято крестить в честь какого-либо святого, а имя Ольга было в то время еще языческим, поэтому ее крестили в честь матери императора Константина Великого Елены. Правда, теперь, имея святую с именем Ольга, христиане могут называть в честь нее своих детей.

Патриарх напутствовал Ольгу словами: «Благословенна ты в женах русских, ибо оставила тьму и возлюбила Свет. Благословят тебя русские люди во всех грядущих поколениях, от внуков и правнуков до отдаленнейших потомков твоих».

Как известно, княгиня Ольга славилась разумом и красотой. К моменту крещения она была вдовой. Согласно летописной легенде, византийскому императору Константину русская княгиня так понравилась, что он захотел взять ее в жены. Но Ольге это пришлось не по сердцу, она отвергла притязания императора, сославшись на то, что она язычница, а он христианин, и такому браку совершаться не подобает. Когда же Ольгу окрестили (император Константин стал ее крестным отцом), он у нее спросил: «Ну, теперь ты христианка, теперь ты пойдешь за меня?» На что она ответила: «Нет, теперь я твоя крестная дочь, и в брак мы с тобой вступить не можем». Константин похвалил ее за разумность, богато одарил и отпустил домой.

Жизнь княгини

Будущая святая и великая княгиня родилась примерно в 890 году. Имя ее – Ольга – было русским вариантом скандинавского имени Хельга, что переводится, как «светлая», «священная». Она была простой, ничем не знаменитой девушкой, хотя и происходила из забытого рода Изборских князей.

Мужем княгини Ольги был Киевский князь Игорь, с которым она случайно познакомилась на берегу реки в Псковской земле. На киевский престол княгиня Ольга вступила после того, как князя Игоря убили древляне. Правила она семнадцать лет – с 945 по 962 годы. У Ольги был сын – великий князь Святослав Игоревич.

Материал по теме

Искала ли Ольга крещения в Константинополе? Вряд ли. Во всяком случае, это не могло быть главной причиной ее визита. Стать христианской она могла, не покидая «стольного града», - отыскался бы священник.

В начале своего княжения Ольга прославилась как жесткая, даже жестокая правительница. Первым ее деянием была месть древлянам, убившим ее супруга. Войска Ольги безжалостно жгли, рубили древлян, и даже закапывали их живьем.

После этого никто уже не посмел поднять на Ольгу руку, и она по причине малолетства сына Святослава стала единоличной правительницей Новгородских, Псковских и Киевских земель. Впрочем, даже когда Святослав вырос, власть практически оставалась в ее руках, поскольку страстью сына была война, а государством управляла его мать.

Ольга провела мощную административную реформу, выработала схему налогообложения, начала активное каменное строительство, бывшее дотоле на Руси делом неслыханным. И все-таки в народной памяти княгиня осталась не жесткой правительницей, а именно христианкой – первой среди Рюриковичей.

После крещения Ольга прожила чуть больше десяти лет. Она умерла в 969 году и была похоронена по христианскому обряду. Внук великой княгини – святой равноапостольный Владимир, Креститель Руси, перенес ее мощи в знаменитую Десятинную церковь Успения Пресвятой Богородицы, первый каменный храм Древнерусского государства.

Тогда же, в период правления святого равноапостольного князя Владимира, Ольгу стали почитать как святую. День памяти святой Ольги (в крещении Елены) отмечали 11 июля (24 июля по новому стилю). В 1547 году великую княгиню причислили к лику равноапостольных святых.

***

По «Повести временных лет» свадьба князя Игоря и Ольги произошла в 903 году, когда Ольге уже исполнилось 12 лет. Однако эта дата неоднократно оспаривалась историками в связи с тем, что своего сына Святослава она родила только в 942 году, то есть в 51 год, что выглядит, очевидно, крайне странно. По мнению исследователей, наиболее вероятно, что дата – 903 год – возникла уже позже, когда изначальные древнерусские летописи пытались привести в относительно стройный хронологический порядок.

Первый раз, когда к Ольге прибыли послы древлян, просить о милости за убийство мужа, она приказала вырыть глубокую яму и закопать их там живьем, причем вместе с кораблем. Когда прибыли другие древлянские послы, она приказала затопить им баню, где они и были сожжены живьем.

Потом княгиня приехала в земли древлян справить тризну на могиле мужа, во время которой древлян напоили и, по некоторым летописным сведениям, перебили пять тысяч человек. После этого древляне прислали Ольге в виде дани птиц, а она велела привязать к их лапам горящие тряпки и отпустить домой. Птицы вернулись на свои насиженные места и, тем самым, сожгли город древлян.

В этой истории нужно понимать два момента. Во-первых, совершая эти поступки, Ольга была еще язычницей, а не христианкой. То есть, она еще не изменилась внутренне. Во-вторых, поведение княгини, по языческим меркам, было вполне закономерным.

В 1007 году, после постройки Десятинной церкви в Киеве, тело княгини Ольги было перенесено в этот храм. По легенде, в каменном склепе было проделано окошечко, и было видно, что останки этой великой женщины нетленны.

Значение в русской истории

Великая княгиня Ольга вошла в историю как одна из создательниц русской государственности. Она объезжала русские земли, подавляла бунты мелких поместных князей, централизовала государственное управление с помощью системы «погостов».

Погосты – финансово-административные и судебные центры – стали крепкой опорой княжеской власти в удаленных от Киева землях.

Благодаря великой княгине значительно выросла оборонная мощь Руси. При ней вокруг городов вырастали крепкие стены. Ко времени ее правления историки относят установление первых государственных границ России – на западе, с Польшей.

Киев времен великой княгини был центром притяжения для иноземных купцов; рос за счет каменных строений, порой очень искусных, как, например, городской дворец Ольги. Его фундамент и остатки стен археологи нашли в 70-е годы XX века.

Приняв христианство, Ольга всеми средствами поддерживала немногочисленных христиан Киева: уничтожала языческих идолов, строила храмы, поощряла проповедь Евангелия.

***

Иконография святой княгини Ольги – традиционная для всех равноапостольных святых. Равноапостольные – те святые, которые служили Господу, просвещая людей светом Христовым. Святую Ольгу традиционно изображают на иконах стоящей. В правой руке у нее – крест, символ проповеди Христовой, которую вели все равноапостольные святые. В левой руке – символическое изображение храма. Еще один традиционный образ княгини – вместе с равноапостольным князем Владимиром.

Памятников святой княгине Ольге существует несколько. Один из самых известных – в Киеве, на старинной Михайловской площади. Это целая скульптурная композиция. В центре – княгиня Ольга, по правую сторону от нее – апостол Андрей Первозванный, по левую – святые Кирилл и Мефодий. Открыли памятник больше ста лет назад – в 1911 году. Скульптурная композиция была элементом большого проекта «Исторический путь» – по всей Украине возводили монументы в честь первых русских князей. По задумке авторов, памятники должны были сформировать своеобразную аллею от Софийской до Михайловской площади. Николай II дал добро на создание этой аллеи и выделил на строительство 10 000 рублей.

В советские годы памятник святой Ольге постигла печальная участь. В 1919-ом статую сбросили с пьедестала и разломали на две части. Боковые скульптуры заколотили досками. Вместо княгини Ольги установили бюст писателя Тараса Шевченко. В 1920-х годах скульптурную композиция и вовсе демонтировали, а на ее месте разбили сквер.

В 1996 году в сквере провели раскопки – археологи нашли некоторые части разбитой фигуры великой княгини Ольги. Куски старого монумента скрепили и поставили в парке скульптур Ивана Кавалеридзе на Андреевском спуске. А композицию на Михайловской площади бережно воссоздали. Работали над воссозданием ученики первого автора памятника – Ивана Кавалеридзе.

В Русской Церкви есть женский орден святой равноапостольной княгини Ольги. В 1988 году его учредил патриарх Пимен и Священный Синод – в честь 1000-летия крещения Руси. По времени учреждения, этот орден – третий в Русской Церкви. Орденом святой равноапостольной княгини Ольги награждают игумений монастырей и светских женщин, которые, так или иначе, служат Церкви и делу христианского просвещения.

На заставке: Н. А. Бруни. Святая великая княгиня Ольга. 1901 г. Фрагмент картины. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Правила Русью с 945 по 960 годы. При рождении девушке дали имя Хельга, муж назвал ее собственным именем, но женской версией, а при крещении стала называться Елена. Ольга известна тем, что первой из правителей Древнерусского государства добровольно приняла христианство.

Про княгиню Ольгу сняты десятки фильмов, сериалов. Ее портреты есть в российских художественных галереях, по старинным летописям и найденным мощам ученые постарались воссоздать фотопортрет женщины. В родном Пскове есть мост, набережная и часовня имени Ольги и два её памятника.

Детство и юность

Точная дата рождения Ольги не сохранилась, но в Степенной книге XVII века говорится, что умерла княгиня в восемьдесят лет, а значит, родилась она в конце IX века. Если верить «Архангелогородскому летописцу», то девушка вышла замуж, когда ей было десять лет. Историки до сих пор спорят по поводу года рождения княгини – начиная от 893 и заканчивая 928 годом. Официальной версией признан 920-й, но это примерный год рождения.

Древнейшая летопись «Повесть временных лет», описывая биографию княгини Ольги, указывает, что она родилась в деревне Выбуты, Псков. Имена родителей не известны, т.к. они были крестьянами, а не особами знатных кровей.

Повесть конца XV века гласит, что Ольга была дочерью , который правил Русью, пока не подрастет Игорь, сына Рюрика. Он же, согласно легендам, и поженил Игоря и Ольгу. Но эта версия происхождения княгини не подтверждена.

Правление

В момент, когда древляне убили мужа Ольги, Игоря, их сыну Святославу было всего три года. Женщина была вынуждена взять власть в свои руки, пока сын не вырастет. Первое, что сделала княгиня – отомстила древлянам.

Они сразу после убийства Игоря прислали к Ольге сватов, которые уговаривали ее выйти замуж за их князя – Мала. Так древляне хотели объединить земли и стать самым большим и могущественным государством того времени.

Первых сватов Ольга закопала живьем вместе с ладьей, убедившись, что они понимают, что их смерть страшнее смерти Игоря. Малу же княгиня отправила сообщение, что достойна лучших сватов из сильнейших мужей страны. Князь согласился, и этих сватов женщина закрыла в бане и сожгла живьем, пока они мылись для встречи с ней.

Позже княгиня приехала с малочисленной дружиной к древлянам, чтобы по традиции справить тризну на могиле супруга. Во время тризны Ольга опоила древлян и велела солдатам рубить их. В летописях указывается, что древляне тогда потеряли пять тысяч бойцов.

В 946 году княгиня Ольга пошла в открытый бой на землю древлян. Она захватила их столицу и после долгой осады, применив хитрость (с помощью птиц, к лапам которых были привязаны зажигательные смеси), сожгла весь город. Часть древлян погибла в сражении, остальные покорились и согласились платить дань Руси.

Так как выросший сын Ольги большинство времени проводил в военных походах, власть над страной была в руках княгини. Она провела много реформ, включая создание центров торговли и обмена, которые позволили проще собирать подать.

Благодаря княгине на Руси зародилось каменное строительство. Посмотрев на то, как легко горят деревянные крепости древлян, свои дома она решила построить из камня. Первыми каменными зданиями в стране стали городской дворец и загородный дом правительницы.

Ольга установила точный размер налогов с каждого княжества, дату их выплаты и периодичность. Назывались они тогда «полюдья». Все подвластные Киеву земли были обязаны его платить, и в каждой административной единице государства был назначен княжеский администратор - тиун.

В 955 году княгиня решила принять христианство и крестилась. Согласно одним источникам, она крестилась в Константинополе, где ее лично крестил император Константин VII. Во время крещения женщина приняла имя Елена, но в истории по-прежнему больше известна как княгиня Ольга.

Она вернулась в Киев с иконами и церковными книгами. Первым делом мать захотела крестить своего единственного сына Святослава, но тот лишь насмехался над теми, кто принимал христианство, но никому не запрещал.

За время правления Ольга построила десятки храмов, включая монастырь в родном Пскове. Княгиня лично отправилась на север страны, чтобы крестить всех желающих. Там она уничтожала все языческие символы и ставила христианские.

Дружинники с опаской и неприязнью отнеслись к новой религии. Они всячески подчеркивали свою языческую веру, старались убедить князя Святослава в том, что христианство ослабит государство и его необходимо запретить, но он не хотел перечить матери.

Ольга так и не смогла сделать христианство основной религией. Дружинники победили, и княгине пришлось прекратить свои походы, закрывшись в Киеве. Она воспитывала сыновей Святослава в христианской вере, но не решилась крестить, опасаясь гнева сына и возможного убийства внуков. Она тайно держала при себе священника, чтобы не давать повода для новых гонений людей христианской веры.

В истории нет точной даты, когда княгиня передала бразды правления государством своему сыну Святославу. Он часто был в военных походах, поэтому, несмотря на официальный титул, страной правила Ольга. Позже княгиня отдала сыну власть на севере страны. А, предположительно, к 960 году он стал правящим князем всей Руси.

Влияние Ольги будет ощущаться во время правления ее внуков и . Они оба были воспитаны бабушкой, с младенчества привыкли к христианской вере и продолжили становление Руси на путь христианства.

Личная жизнь

Согласно «Повести временных лет» Вещий Олег женил Ольгу и Игоря, когда те были ещё детьми. Также в повести говорится, что свадьба была в 903 году, но, согласно другим источникам, Ольга ещё даже не родилась тогда, поэтому точной даты свадьбы нет.

Существует легенда, что пара познакомилась на переправе под Псковом, когда девушка была перевозчиком на лодке (она переоделась в мужскую одежду – это была работа только для мужчин). Игорь заметил молодую красавицу и тут же стал приставать, на что получил отпор. Когда пришло время жениться – он вспомнил ту своенравную девушку и приказал разыскать её.

Если верить летописям, описывающим события тех времен, то князь Игорь погиб в 945 году от рук древлян. Ольга пришла к власти, пока подрастет ее сын. Больше замуж она не выходила, о связях с другими мужчинами в летописях не упоминается.

Смерть

Ольга умерла от болезней и старости, а не была убита, как многие правители того времени. В летописях значится, что княгиня умерла в 969 году. В 968-ом печенеги впервые совершили набег на русские земли, и Святослав отправился на войну. Княгиня Ольга с внуками заперлась в Киеве. Когда сын вернулся с войны, он снял осаду и захотел сразу же уехать из города.

Мать остановила его, предупредив, что сильно больна и чувствует приближение собственной смерти. Она оказалась права, спустя 3 дня после этих слов княгиня Ольга умерла. Ее похоронили по христианским обычаям, в земле.

В 1007 году внук княгини - Владимир I Святославич - перенес мощи всех святых, включая останки Ольги, в основанную им церковь Святой Богородицы в Киеве. Официальная канонизация княгини состоялась в середине XIII века, хотя чудеса ее мощам приписывали задолго до этого, почитали как святую и звали равноапостольной.