Протоиерей Александр Ильяшенко, отец 12 детей, на примере своей семьи рассказывает о том, как выстраивать гармоничные отношения со своими близкими, и как он, будучи сотрудником знаменитого Курчатовского института, решил изменить свою жизнь и стать священником.
– Отец Александр, у Вас удивительная семья. Мне хотелось бы большую часть нашей беседы посвятить именно ей. Не с целью показать, какие вы замечательные, а чтобы показать, что такие семьи должны стать нормой для современной России. У вас двенадцать детей, сколько на сегодняшний момент внуков?
– Пока тридцать девять.
– Вы всех внуков помните по именам?
– Если сказать честно, уже надо напрягаться! Помню, но не как дважды два.
– Вам удается уделять достаточно внимания каждому из внуков?
– Нет. К сожалению, современная жизнь почему-то разводит людей, даже самых близких. Приходится редко общаться и с друзьями, и с родными. То ли уже возраст, то ли такая стала жизнь. Мои родители общались гораздо больше, чем, например, мы. Мне кажется, для нас это некий недостаток, в том числе мой.
– В чем заключается Ваша роль дедушки в семье?
– Думаю, в том, что дедушка существует.
– Вы часто видитесь, естественно, в храме…
– Дети преимущественно ходят в тот храм, в котором они являются прихожанами. Я служу в другом храме и сам являюсь прихожанином Николо-Кузнецкого храма. Но иногда они приходят. Традиционно сложилось, что на Рождество и Пасху мы собираемся всей семьей в моем храме.
– Вы росли в большой семье? В чем опыт воспитания в этой семье Вам помог?
– У меня брат и сестра (к сожалению, скончалась совсем недавно), то есть нас было трое. Нельзя сказать, что семья была большая, но все-таки и не маленькая.
– Удивительна судьба семьи Вашей супруги, расскажите.
– По отцовской линии она внучка священномученика Владимира (Амбарцумова), пресвитера Московского, уникального человека. Уникальность его даже не в том, что он отдал свою жизнь за веру (это сделало множество людей). Он родился в протестантской семье, в Тифлисе (ныне Тбилиси). Отец армянин, а мать немка-протестантка, которая воспитывала сына в протестантской традиции. Затем он переехал учиться в Москву и здесь вступил в христианский студенческий кружок (это было до революции). Все могли быть членами этого кружка: православные, протестанты. Для продолжения образования он уехал в Берлин. В 1914 году он понял, что война не за горами, и уехал, как оказалось, на одном из последних поездов из Германии в Россию. Он наполовину немец, немецкий язык был для него родным, и по культуре он был близок к Германии, но его родиной была Россия.
– Он принимает православие и становится священником уже в 20-е годы, после того как его несколько раз арестовывали. Он понимал, чем это грозит, и сделал этот осознанный выбор…
– Он, как и многие из тех, кто в те годы принимал священный сан, подписывал себе отложенный смертный приговор, который был приведен в исполнение в 1937 году в Бутово, где его, как и тысячи других людей, расстреляли.
– Вернемся к Вашей биографии. Вы окончили очень престижный авиационный институт в Москве, долгое время работали в знаменитом атомном Курчатовском институте. Чего Вам не хватало в жизни, почему Вы стали священником?
– Люди принимают решение не от того, что им чего-то не хватает, а от того, что, наоборот, появляются какие-то возможности. Глубокое вхождение в веру у меня было достаточно медленным, я не быстрый человек. Когда я получил образование в Свято-Тихоновском университете, то по благословению (это была не моя идея, хотя я, естественно, об этом задумывался) вступил на такой духовный путь. Конечно, очень благодарен Господу за то, что Он меня привел на эту стезю.
– В советское время Вы воспитывались в верующей среде?
– Тогда о вере старались говорить как можно меньше. Мой отец был крупным ученым и немного скептиком, он не был церковным человеком, не выражал по поводу Церкви ни согласия, ни отрицания. Он родился в 1909 году, в то время было дореволюционное, скептическое отношение ко всему, что и послужило на самом деле главной причиной тех потрясений, которые пережила Россия в XX веке. Мама была человеком верующим, но она была преподавателем института Международных отношений (создатель этого института академик Сказкин пригласил ее, свою ученицу, в число сотрудников, так что она с основания института там работала), и как преподавателю ей было опасно ходить в храм: если бы заметили, сразу выгнали бы с работы. Поэтому она очень редко ходила в храм.
Мы росли в очень доброжелательной, культурной, образованной среде. В кругу маминых знакомых были глубоко верующие люди, и они оказали очень сильное влияние на меня, моих брата и сестру. Прямой начальник моего отца, который возглавлял огромное конструкторское бюро, Михаил Макарович Бондарюк, был сыном исключительно верующей матери. К сожалению, не могу о ней подробно рассказать, еще недостаточно материала собрал, но это человек удивительной веры, удивительной силы духа. Сын унаследовал от нее необыкновенную силу духа и оптимизм. Это были люди, далекие, собственно, от Церкви, но молитва сопровождала их всю жизнь. Моего папу, Сергея Михайловича, назвали Сергеем, потому что в семье бабушки и дедушки очень долго не было ребенка, и бабушка Анна Александровна ездила к преподобному Сергию. Мой папа – вымоленный сын, поэтому она назвала его Сергием. Пусть опосредованно, но такой дух веры окружал нас и наших близких.
– Расскажите о своей супруге и вашем знакомстве.
– Наши родители оставили нам самое драгоценное наследство: нашу веру и наших друзей. Моя мама еще до войны была хорошо знакома с отцом моей супруги Марии Евгеньевны, будущим священником. Поэтому мы слышали друг о друге, хотя не виделись. Они жили под Ленинградом, так как отец Евгений, для того чтобы принять сан, был вынужден уехать из Москвы, в столице это сделать было невозможно. С матушкой мы встретились в семье наших крестных. Борис Петрович был моим крестным, а его супруга Екатерина Александровна была крестной моей будущей жены. Поскольку эта встреча была в доме, в котором случайных людей быть не может, то очень скоро я понял, что должен сделать предложение. Наше предсвадебное знакомство продолжалось две недели. 6 февраля 1974 была первая годовщина смерти моего крестного, и моя будущая матушка приехала в Москву. Мы с ней поехали в Ленинград – я очень хотел и с ней познакомиться, и город посмотреть. Пробыв там несколько дней и вернувшись домой, через две недели я вновь приехал в Ленинград и сделал предложение. 13 марта мы расписались, а 26 апреля повенчались.
– Удивительно!.. Современному человеку сложно представить процесс обсуждения, сколько в семье должно быть детей. У вас такой процесс был? Как вы решились на двенадцать детей?
– Мы ехали в Ленинград и, конечно, разговорились. Браки совершаются на небесах, Господь все устроил. Я, особо ни о чем не задумываясь, стал вещать о том, что детей в семье должно быть много. Попал просто «в десяточку», говорил именно то, что матушке нужно было услышать, потому что у нее душа любвеобильная. На нашем венчании ее старший брат произнес тост за то, чтобы у нее было восемь детей (она четвертая из семи детей в семье, он ей пожелал восемь). Она тут же ответила: «Что ты меня ограничиваешь!»
– Как вашей семье жилось в советском быте, в советских жилищных условиях?
– Господь нас постоянно опекал. Конечно, какие-то трудности были. Начинали мы жизнь все-таки в отдельной квартире, пусть малогабаритной (примерно 38 квадратных метров), с двумя смежными проходными комнатками. Пока детей было мало, это было прекрасно. Когда детей стало больше, стало немножко тесно, и для четвертой дочки, пока она была грудная, я сделал полочку на стене над нашей кроватью. Еще примерялся, чтобы она, если свалится, на пол не скатилась, а на кровати осталась. Когда родилась пятая и стало совсем невыносимо, нам дали огромную 4-комнатную квартиру, еще через какое-то время 5-комнатную, а потом еще целый этаж в новом доме. Так что нельзя сказать, чтобы мы страдали от того, что нам жить негде. Конечно, все время было тесно, хотелось иметь жилье побольше, но мы жили, не испытывая каких-то тяжелых проблем.
– Как относились к этому окружающие? Все-таки для советского времени такая большая семья тоже не была нормой.
– Для любого человека, когда идет большая семья, это, конечно, особое явление. Смотрели на нас, детям было неприятно, я особо не обращал внимания. Когда дети чуть подросли, старшие убегали вперед или садились в другой конец вагона (мы ехали в храм все вместе), потому что им было неловко, они не хотели, чтобы на них смотрели.
– В советское время вы ездили в храм все вместе?
– Да, конечно. Прессинг в наше время был уже значительно мягче, чем в период, когда моя жена была ребенком и подростком. Например, ее дядюшка по папе Глеб Александрович, будущий отец Глеб, супруг Лидии Владимировны Коляды, строго следил за тем, чтобы все было четко, организовывал походы в храм так, чтобы они шли не вместе. Если бы большая семья регулярно по воскресеньям куда-то отправлялась, это привлекало бы внимание, в то время этому придавалось очень большое значение. Они на рожон не лезли, умели как-то конспирироваться, хотя это было трудно. А нам и таиться не надо было, никто не обращал внимания.
– Вы бывали в домовом храме отца Глеба? Скажите несколько слов об этом.
– Да, конечно. Я сейчас чуть-чуть сделаю шаг в сторону. Лет десять назад мне довелось быть в Польше, мы поселились в церковной католической гостинице. Меня там встретил монах-францисканец, и первый вопрос, который он мне задал, был такой: «Скажите, как ваша Церковь взаимодействует с КГБ?» Я приехал вечером и ответил, что утром расскажу. Утром я спускаюсь из своего номера, чтобы пойти на организованную встречу, и вижу: на площадке стоит господинчик в шортах (дело было летом), курит сигарету, смеется хриплым прокуренным смехом. Я прохожу мимо, прихожу в условленное время в аудиторию. Туда поднимается уже целая процессия, которая возглавляется этим господинчиком – он, оказывается, католический священник. У них совсем другая традиция. В аудитории был длинный стол, они садятся за длинную сторону и усаживают меня напротив так, что я оказываюсь перед всем этим советом. Задают этот вопрос. Я начинаю рассказывать про отца Владимира Амбарцумова, про отца Глеба и между прочим говорю, что он прошел всю войну, участвовал в боях за освобождение славного города Данцига (ныне Гданьск) и потом стал священником, совершал богослужения на квартире. Это их проняло, потому что для них это, видимо, тоже было характерной чертой в советское время, они тоже совершали богослужения по домам.
Храм был в советской квартире, в маленькой комнатке площадью, наверное, 8-9 квадратных метров. Это был кабинет отца Глеба. Комната была очень плотно заставлена, в ней были книги, большой письменный стол с фотографиями близких ему людей, а в углу был шкафчик, как правило плотно закрытый, так что у посторонних людей не могло возникнуть никаких особых подозрений. Когда совершалось богослужение или отец Глеб принимал близких людей, дверцы были открыты, горела неугасимая лампадка, видны были иконы святых, которых отец Глеб особенно почитал. Сам престол, на котором совершалось богослужение, был самодельный. На службе были члены его семьи и еще несколько приглашенных человек, больше там некому было поместиться. Окна занавешивались и заделывались специально сделанными матрасами-щитами, чтобы на улицу не проникало никакого звука. Они жили на первом этаже, и даже если кто-то проходил под окнами, ничего нельзя было услышать. На кухне негромко включали радио, чтобы никто ни о чем не мог подумать. Атмосфера исключительного положения, в какой-то мере преследования, опасности сопутствовала особенно старшему поколению. Мы, повторю, в гораздо меньшей степени это переживали, а современные люди знают об этом только понаслышке. Многие не понимают и относятся к Церкви с большой долей скепсиса и насмешки, но повторяю, что этих реальных трудностей, которые пережило героическое поколение наших отцов, современные люди себе просто не представляют.
– Вернемся к семейной тематике. Вы написали книгу о семейном счастье. Можете дать короткий рецепт нашим зрителям?
– Мне кажется, из нашего лексикона выпало слово «доброжелательность». Хорошо, если все друг к другу относятся доброжелательно и следят за этим. Ясно, что все люди женятся по любви, и слова о любви – это дежурные фразы. Но как любовь проявлять? Если ты доброжелательно относишься к своим близким, значит ты действительно любишь и бережно (тоже хорошее слово) относишься к окружающим. А мы порой позволяем себе относиться небрежно, это характерно для нашего широкого общения. Когда мы вернулись из ЗАГСа, старший брат матушки Марии (мы расписывались в том городке, где они жили, потому что там было быстрее) включил замечательную советскую песню:
Не обижайте любимых упреками,
Бойтесь казаться любимым жестокими.
Очень ранимые, очень ранимые
Наши любимые.
Он в самую точку попал. Мне кажется, когда бережно относишься к своим близким, это создает мирную, спокойную, устойчивую атмосферу. Могут быть какие-то конфликты, но все-таки они благополучно разрешаются.
– Это даже гораздо проще. Когда люди замкнуты друг на друге, это их, конечно, утомляет; это известный недостаток маленькой семьи. А когда у тебя все время водоворот, новые впечатления, когда ты не замкнут все время на одном человеке, не превращаешься в зануду, наоборот, это очень помогает. Старшие дети становятся прекрасными воспитателями для младших. Конечно, их надо контролировать, явление дедовщины вполне может быть в большой семье, и нам тоже приходилось с ним бороться, может быть, не самым лучшим образом. У каждого явления есть свои трудности, но в большой семье незаметно решается масса проблем, которые остро встают в маленькой семье.
(Продолжение в следующей программе.)
Ведущий Александр Гатилин
Расшифровка: Екатерина Федотенко
Священник Александр Ильяшенко - коренной москвич, родился в 1949 г. Выпускник Московского Авиационного Института (факультет "Двигатели летательных аппаратов"), долгие годы жизни посвятил работе в Институте атомной энергии им. Курчатова, занимаясь нейтронно-физическим расчетом ядерных реакторов. В 1995 году, по окончании Православного Свято-Тихоновского Богословского Института (ПСТБИ, Богословско-Пастырский факультет), он принял сан священника. Служил в храме во имя преподобного Сергия в Высокопетровском монастыре в Москве. Отец Александр - настоятель храма Всемилостивого Спаса в бывшем Скорбященском монастыре и также служит в храме святителя Николая в Кузнецах. Также о.Александр возглавляет сектор отдела по взаимодействию с МВД Отдела Московского Патриархата по взаимодействию с вооруженными и правоохранительными силами.
В семье о. Александра Ильяшенко крепкие, нравственные и духовные традиции. Супруга, матушка Мария, врач-педиатр по образованию, происходит из духовного рода. Ее дед - священник Владимир Амбарцумов - новомученик, в 1937 году пострадал за веру, за Христа, был расстрелян. Его сын, Евгений Владимирович, тоже не убоялся принять духовный сан, хотя для этого ему пришлось уехать из Москвы. В его семье было восемь детей. Трое из пяти сыновей также священники...
Великий труд, но и великая радость - взрастить шестерых сыновей и шестерых дочерей, данных Богом. Прекрасные, чуткие и одаренные, сияющие добротой и любовью дети в семье отца Александра и матушки Марии...
Старшая дочь Татьяна - кандидат филологических наук, преподает в школе и в Свято-Тихоновском богословском институте. Тема ее диссертации - "Библейские и богослужебные сюжеты в творчестве Лескова". Она мама троих детей. Старший сын Филипп - диакон, кандидат исторических наук, закончил исторический факультет МГУ, работает в Свято-Тихоновском институте. У него уже шестеро детей. Сын Иван любит и чувствует электронику, обслуживает компьютерный парк Свято-Тихоновского института, занимается множительной техникой. В семье Ивана двое детей. Варвара - преподаватель Свято-Тихоновского института.
Александра - так же, как и мама, медик, воспитывает троих детей. Сын Даниил заканчивает медуниверситет и ПСТГУ. Володя - студент истфака МГУ, Сестры-близнецы Катя и Маша, Николай и Сережа, Олечка - школьники.
Всем им запас прочности для жизни дает большая, дружная, православная семья.
|
— Отец Александр, скажите, пожалуйста, что такое семья, с вашей точки зрения, и какой она должна быть? — Этот вопрос серьезный и требует развернутого ответа, но я постараюсь ответить кратко. Семья — это то, где каждому ее члену хорошо. — Меняются ли жизненные ориентиры с появлением большой семьи? — Дети — прекрасное воспитательное начало. Они очень сильно влияют на своих родителей. Но основные ценностные ориентиры родителей с появлением детей не должны меняться — наоборот, большая семья их только укрепляет. — Есть ли какие-то проблемы, которые не возникают в семье, где много детей? — Великий педагог Антон Семенович Макаренко говорил, что единственного ребенка в семье могут воспитать нравственным человеком только гениальные родители. Я к гениальным родителям не отношусь. В нашей семье много детей, и, слава Богу, старшие дети всегда помогали в воспитании младших, а младшие способствовали воспитанию старших. Жителям больших городов приходится сталкиваться с достаточно типичной ситуацией, когда поперек дороги стоит машина, которая препятствует движению других автомобилей или пешеходов, потому что ее водитель вышел купить себе пачку сигарет. Было бы интересно провести социологическое исследование, кто эти люди, которые так пренебрежительно относятся к окружающим. Я уверен, что водителем такой тачки, скорее всего, является единственный ребенок в семье. Человек из так никогда не поступит. Он все-таки привык думать о других.
— Это очень трудный вопрос. У большой семьи, как и у всякого явления, есть свои плюсы и минусы. Возможно, детки в больших семьях могут страдать от недостатка родительского внимания. Конечно, родители должны каждому ребенку уделять внимание, но это очень сложно и не всегда у всех получается. Все же если в семье каждому хорошо, то и друг с другом должно быть хорошо. — Как вы считаете, почему общество часто настроено агрессивно в отношении многодетности? — С агрессий в отношении мне сталкиваться не приходилось, но жена моя не один раз переживала людской эгоизм, потому что агрессию рождает как раз такое поведение людей. Эгоистичный человек, видя многодетную семью, может быть, интуитивно задается вопросом, а почему же он не создал большую семью. Человек не хочет чувствовать себя виноватым, поэтому переносит вину на окружающих. Такие люди говорят: «Зачем плодить нищету?» А я говорю, что это не многодетные плодят нищету, а наша нынешняя неустроенность, трудности, с которыми ежедневно сталкивается народ. Если люди живут в достатке, то и семьи у них будут большие. На мой взгляд, лучше всего рожать и растить детей в небольших городках или сельской местности. Выпустил деток во двор на свежий воздух — и не думаешь, что их собьет машина или что они потеряются.
В сельской местности гораздо легче иметь большую семью, если, конечно, там есть работа для родителей. Например, в Дагестане или Чеченской республике преимущественно сельский уклад жизни, поэтому там гораздо легче иметь большую семью. Известно, что те же люди из Закавказья, перебравшиеся в большие города вроде Москвы или Санкт-Петербурга, уже не создают таких больших семей. Большие города — это топка для генофонда. К сожалению, наше население сокращается. Каждый год рождается на несколько сотен тысяч людей меньше, чем умирает. Многие думают, что не родились эти люди — и ничего страшного. Но нужно понимать, что не родились именно молодые люди, которые смогли бы произвести потомство, ведь старые уже не рожают. Получается, что каждые 20-25 лет доля молодежи сокращается в два раза. Если не будет молодежи, у страны не будет будущего. — Что важнее для детей: материальная обеспеченность или забота и любовь родителей, сестричек и братиков? — Это характерный вопрос для нашего времени, потому что сегодня происходит смещение понятий. Материальные блага вышли на совершенно неподобающее им первое место. Русская поговорка гласит: «бедность не порок, нищета — порок». Если у семьи есть крыша над головой и кусок хлеба, люди спокойно могут обойтись и без черной икры. Подавляющее большинство нашего населения без нее прекрасно живут. Нужно понимать, что человеческое счастье состоит не из роскоши, избытка и излишеств. Приведу пример. Мой покойный тесть протоиерей Евгений Абмарцумов имел многодетную семью из семи человек. Богато семья никогда не жила, но и не бедствовала. Однажды тесть провел эксперимент. В один прекрасный день все дети куда-то разошлись, дома остался лишь старший сын. Неожиданно пришли гости и принесли много всего вкусного: торт, колбасу, которая тогда, в 1960-е годы, была дефицитным продуктом. Сели за стол, и отец Евгений спросил у своего сына: «Если бы ты был один в семье, ты бы мог кушать торт и колбасу каждый день. Выбирай, что ты хочешь: иметь братьев и сестер или кусок колбасы?» Мальчик, не раздумывая, ответил, что, конечно же, он выбирает своих братиков и сестричек. Это был чисто психологический эксперимент, который показал, что дети не променяют своих родных ни на какие материальные блага.
— Как привести детей к вере, чтобы они потом не отдалились от Церкви? — Во-первых, нужно самим быть верующими родителями. Но в чем же ошибка церковного воспитания, почему дети из воцерковленных семей уходят из Церкви? Прежде всего потому, что мы живем в бездуховном, агрессивном, полном соблазнов мире. Этому негативному прессингу противостоять даже воцерковленной семье очень трудно. Во-вторых, нужно избегать крайностей. Одно из ключевых слов в Священном Писании — слово «радуйтесь!». Церковная, духовная жизнь должна приносить радость. Если она не приносит этой радости — значит, родители ошибаются и что-то не так делают. В таком случае родителям нужно искать свои ошибки, осознать нечто, чего они не понимают. Наша семья получила уникальное наследство от родителей, а именно: нашу веру и наших друзей. Благодаря тому, что мы всегда были в Церкви, всегда имели друзей, и у наших детей также были церковные друзья, им было сравнительно легко выстоять в этом бурном, противоречивом и агрессивном мире и не уйти из Церкви. — Как помочь ребенку полюбить храм и службы, где нужно долго стоять и молиться, а не затевать веселые игры? — С самого раннего детства ребенка нужно водить в храм, но при этом очень бережно к нему там относиться. Многие родители начинают сердиться на своих детей, потому что те плачут и капризничают на службах. Сердиться, а тем более кричать на них не стоит, потому что маленький ребеночек в незнакомой обстановке может чего-то испугаться и заплакать. В таком случае ребенка нужно приголубить, утешить, поцеловать. Если он и после этого не может успокоиться, тогда следует выйти с ним из храма на улицу. Ни в коем случае нельзя на него сердиться. Малыш ни в чем не виноват. Он маленький, он попал в непривычную для себя ситуацию и ему трудно. Нужно помнить, что в храме присутствует Божия благодать, и детская душа этой благодати открыта. Если ребенку не навязывать негативных стереотипов про религию, ваше чадо само полюбит и службы, и храм — и необходимость заставлять его ходить с вами на службы отпадет сама собой. Как-то раз ко мне подошла семейная пара с одной проблемой. Когда их дочке исполнилось 5-6 лет, родители стали брать ее с собою в храм, но там девочка все время чего-то пугалась. Я посоветовал родителям разговаривать со своей дочуркой дома перед каждым походом в церковь. Родители начали готовить ребенка, говорить, что будут сегодня причащаться, что другие детки также причащаются, и в этом нет ничего страшного. Очень скоро девочка перестала бояться, и теперь видно, как она сама тянет свою мамочку за руку к Чаше с Святыми Дарами.
Ни в коем случае нельзя принуждать ребенка ходить в храм. Если маленький ребенок не хочет присутствовать на службе в первые ее минуты, например, потому что устал, то это замечание родителям, которые не уследили за расписанием ребенка. Конечно, трудно следить за распорядком дня, но это необходимо, иначе в храм ребенок не поднимется или будет себя там плохо вести. Нужно, чтобы у детей с домом Господа были связаны самые лучшие воспоминания. Необязательно ребенка приводить к началу службы — придите с ним к ее концу, причастите ребенка, затем поцелуйте, дайте какую-нибудь конфетку и идите домой. Пусть после храма ребенок будет радостным и довольным. А если ребенок себя плохо вел на неделе, можно ему сказать, что в храм он завтра не пойдет, потому что в храм ходят только послушные детки. То есть дать понять ребенку, что посещение дома Божия нужно еще заслужить. — Как объяснить детям, для чего нужен пост? Вот, до 7 лет ребенок не постился, не исповедовался перед Причащением, и вдруг почему-то это стало нужным делать. — Для многих пост ассоциируется с едой, что в корне неверно. Прежде всего, пост — это усиление молитвенного правила, преодоление своих недостатков, преодоление своего греха. Поэтому в пост не стоит строго ограничивать детей в мясе или молочных продуктах. Не нужно детей и самих себя держать на голодном пайке, никому не надо, чтобы все члены семьи ходили голодными, злыми и недовольными друг другом. Ограничения, конечно, должны быть: например, телевизор с компьютером и подобными развлечениями. Когда ребеночку исполнится 7 лет, ему нужно объяснить, что мама с папой исповедуются, и ему уже можно это сделать. Следующий раз на исповедь ребенка можно привести через год, а потом, когда ему будет уже 9 лет. Когда ребенок подрастет и начнет понимать, что он совершает нечто неправильное, греховное, тогда он сам будет подходить к священнику. У ребенка душа чистая и правдивая — впоследствии он сам будет стараться исповедоваться. Особо готовить ребенка к исповеди не нужно, ведь у него нет особо тяжких грехов. Малыши на исповеди бывают очень забавными. Как-то подходит ко мне один мальчик и говорит, что эту неделю он вел себя хорошо: подрался с братом всего лишь один раз. — Отец Александр, подскажите, как научить ребенка жить по заповедям? — В первую очередь сами родители должны соблюдать заповеди. Если они живут согласно им, тогда и ребенок, смотря на родителей, научится по ним жить. А если своему отпрыску читать все время нотации на уровне, что нужно мыть руки перед едой, то это ему очень быстро надоест. Для ребенка очень важен пример.
— Что делать в период подростковой переоценки ценностей, как «подогреть» остывающий интерес к храму?
— Есть одно очень хорошее правило. Оно, конечно, не универсальное, но не мешало бы его иметь в виду многим родителям. Лучшая помощь — не мешай. У каждого человека, у ребенка в особенности, душа — по природе христианка. Если с раннего детства ты вложил в ребенка какие-то зерна, их необходимо ежедневно поливать и поддерживать, тогда в ребенке само раскроется то лучшее, что в нем от Бога заложено. Живешь по-христиански — живи, любишь своего ребеночка — люби, борешься сам со своими страстями, и он сам будет бороться со своими. Все будет хорошо. — А как быть со странным самовыражением ребенка? Один — «эмо», другой — «гот». Стоит ли с этим бороться или подождать, когда все само пройдет? — Во-первых, болезнь лучше предупредить, чем лечить. Во-вторых, все эти псевдоинтересы и псевдоценности происходят от отсутствия настоящих ценностей и настоящей культуры. Незнание мировой и отечественной литературы, истории своего народа, древних и современных народов и государств, а также великих героев древности и современности, приводит к тому, что ребенок ищет своего героя для подражания в телевизоре или интернете. И не всегда эти герои несут те ценности, которые бы нам хотелось, чтобы получил ребенок. Поэтому каждый родитель должен следить, чем интересуется их ребенок и с малолетнего возраста прививать своему чаду настоящие ценности и высокую культуру, созданную человечеством, чтобы ребенок стремился стать похожим на истинный идеал, а не на его суррогат. — Как помочь детям пройти путь длиною в жизнь? — Прежде всего, детей нужно любить. Любовь — это лучший учитель. Если родители любят своих детей, то все будет хорошо.
Протоиерей Александр Ильяшенко - коренной москвич, родился в 1949 г. Выпускник Московского Авиационного Института (факультет "Двигатели летательных аппаратов"), долгие годы жизни посвятил работе в Институте атомной энергии им. Курчатова, занимаясь нейтронно-физическим расчетом ядерных реакторов. В 1995 году, по окончании Православного Свято-Тихоновского Богословского Института (ПСТБИ, Богословско-Пастырский факультет), он принял сан священника. Служил в храме во имя преподобного Сергия в Высокопетровском монастыре в Москве. Отец Александр - настоятель храма в бывшем Скорбященском монастыре и также служит в храме святителя Николая в Кузнецах. Также о.Александр возглавляет сектор отдела по взаимодействию с МВД Отдела Московского Патриархата по взаимодействию с вооруженными и правоохранительными силами. 4 декабря 2007 г. в день празднования Введения во храм Пресвятой Богородицы Святейший Патриарх Алексий совершил Божественную литургию в Успенском соборе Московского Кремля, на которой директор и председатель редакционного совета портала "Православие и мир", настоятель храма Всемилостивого Спаса б. Скорбященского монастыря отец Александр Ильяшенко за усердное служение Церкви Божией, преподавательскую и миссионерскую деятельность в Православном Свято-Тихоновском богословском университете, в связи с 15-летием университета был возведен в сан протоиерея . В семье о. Александра Ильяшенко крепкие, нравственные и духовные традиции. Супруга, матушка Мария, врач-педиатр по образованию, происходит из духовного рода. Ее дед - священник Владимир Амбарцумов - новомученик, в 1937 году пострадал за веру, за Христа, был расстрелян. Его сын, Евгений Владимирович, тоже не убоялся принять духовный сан, хотя для этого ему пришлось уехать из Москвы. В его семье было восемь детей. Трое из пяти сыновей также священники...  Великий труд, но и великая радость - взрастить шестерых сыновей и шестерых дочерей, данных Богом. Прекрасные, чуткие и одаренные, сияющие добротой и любовью дети в семье отца Александра и матушки Марии... Старшая дочь Татьяна - кандидат филологических наук, замужем, воспитывает четверых детей. Тема ее диссертации - "Библейские и богослужебные сюжеты в творчестве Лескова". Старший сын Филипп - диакон, кандидат исторических наук, закончил исторический факультет МГУ, богословский факультет ПСТГУ, работает в Свято-Тихоновском университете. У него уже шестеро детей. Сын Иван любит и чувствует электронику, работает в издательстве. В семье Ивана трое детей. Варвара закончила Свято-Тихоновский университет и сейчас там работает преподавателем английского языка. Дочь Александра – студентка филологического факультета МПГУ, замужем, воспитывает пятерых детей. Сын Даниил так же, как и мама, врач-педиатр, закончил РГМУ и работает по специальности. Недавно он женился. Владимир заканчивает истфак МГУ и работает там, женат. Сестры-двойняшки Екатерина и Мария – студентки. Екатерина учится на филологическом факультете в ПСТГУ, Мария – на факультете почвоведения МГУ. Николай, так же, как и старшие братья, изучает историю, он студент исторического факультета ПСТГУ. Сергей учится в Высшей Школе Экономики. Ольга – пока школьница. У о. Александра и матушки Марии уже восемнадцать внуков. Всем им запас прочности для жизни дает большая, дружная, православная семья. Copyright 2004 "Православие и Мир" Русской православной церкви . Младший брат математика Юлия Ильяшенко . Настоятель храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря . Сотрудник сектора Синодального Отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями . Директор и председатель редакционного совета портала «Православие и мир »БиографияВ 1995 году окончил богословско-пастырский факультет . Рукоположён в сан диакона; служил в храме преподобного Сергия в Высокопетровском монастыре . В январе 2004 года вместе с прихожанами своего храма Анатолием Даниловым и Анной Любимовой основал сайт «Православие и мир » . К празднику Святой Пасхи 2004 года за «усердное служение Церкви Божией» Патриархом Московским и всея Руси Алексием II награждён правом ношения наперсного креста . 4 декабря 2007 года в Успенском соборе Московского Кремля Патриархом Алексием II возведён в сан протоиерея «за усердное служение Церкви Божией, преподавательскую и миссионерскую деятельность в Православном Свято-Тихоновском богословском университете и в связи с 15-летием университета» . 24 июня 2015 года Патриархом Московским и всея Руси Кириллом награждён медалью ордена святого равноапостольного князя Владимира в связи с 20-летием служения в сане пресвитера . СемьяСупруга, матушка Мария, происходит из священнического рода. Её дед - священник Владимир Амбарцумов - новомученик , в 1937 году был расстрелян за веру. В семье отца Александра и матушки Марии 12 детей: Татьяна, Филипп, Иван, Варвара †, Александра, Даниил, Владимир, Екатерина и Мария (близнецы), Николай, Сергей, Ольга . Двое из них (сын иерей Филипп и дочь Варвара) - преподаватели ПСТГУ (истории и английского языка соответственно). В октябре 2016 года Варвара Ильяшенко умерла от онкологического заболевания. Публикации
Напишите отзыв о статье "Ильяшенко, Александр Сергеевич"ПримечанияОтрывок, характеризующий Ильяшенко, Александр СергеевичНа слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру. – Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно. Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано. – Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею. – Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому. – Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей. Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось. – Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова. Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил: – Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство. – Вы бы могли из прикрытия взять! Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору. Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались. – Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого. Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского. – И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола. Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним. – Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин. Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза. Читайте также: |
