Русский язык отличается удивительным разнообразием синтаксических конструкций. Возьмем, к примеру, заголовок газетной статьи «Учитель должен учить!» и попробуем это эмоциональное предложение переделать, используя книжные и разговорные синонимические конструкции.
Обязанность учителя - учить. 2.
Учитель должен быть учителем! 3.
Учителю надо учить. 4.
Ты учитель - и будь учителем. 5.
Ты учитель - ты и учи! 6.
Что же учителю и делать, как не учить! 7.
Кому и учить, как не учителю?!
Все они выражают отношение говорящего к содержанию фразы: степень их интенсивности от первого предложения к последующим нарастает. Примеры 1-3 могут быть употреблены в книжных стилях; во всех следующих предложениях проявляется яркая экспрессия, придающая им подчеркнуто разговорный характер.
В зависимости от жанра, темы, характера материала журналист и редактор всегда могут выбрать нужную синтаксическую конструкцию. И не следует думать, что экспрессивная окраска речи свойственна лишь разговорному синтаксису и возможна только в сниженной речи. Известно немало приемов усиления выразительности той или иной формулировки синтаксическими средствами. Подтвердим эту мысль еще несколькими примерами синтаксической синонимии: Я читаю книгу с удовольствием. - Читаю книгу с удовольствием. - Книга! Ее нельзя читать без удовольствия. - Читая книгу, получаешь удовольствие. - Книга читается с удовольствием. - Книгу читают с удовольствием. - Мне сегодня читается: книга интересная. - Я не могу читать книгу, не получая удовольствия и т.д. Для автора и редактора изучение синтаксической синонимии не менее важно, чем освоение синонимических богатств лексики. Но если в работе над лексикой можно обратиться к синонимическим словарям, то при исправлении синтаксических конструкций приходится ориентироваться лишь на собственное знание грамматики родного языка. Поэтому стилистическая характеристика синтаксической синонимии представляет особый интерес для тех, кто работает над стилем рукописи.
Нередко синонимичны и разные типы односоставных предложений, например определенно-личные - безличные: Дыши последней свободой (А.А. Ахматова). - Надо дышать последней свободой", неопределенно- личные - безличные: Близким говорят правду. - Близким принято говорить правду, обобщенно-личные - безличные: Говори, да не заговаривайся (пословица). - Говорить можно, да не надо заговариваться; номинативные - безличные: Тишина. - Тихо; Озноб, лихорадка. - Знобит, лихорадит; инфинитивные - безличные: Не нагнать тебе бешеной тройки (Н.А. Некрасов). - Невозможно нагнать тебе бешеную тройку.
В неопределенно-личных предложениях подчеркивается действие: Подсудимых куда-то выводили и только что ввели назад (J1.H. Толстой); Сейчас за вами придут (К.М. Симонов). Употребление таких предложений позволяет акцентировать внимание на глаголе-сказуемом, в то время как субъект действия отодвигается на задний план независимо от того, известен он говорящим или нет.
Безличные предложения нередко трансформируются в двусоставные или односоставные неопределенно- или определенно-личные. Ср.: Сегодня тает. - Снег тает; Следы засыпало снегом. - Следы засыпал снег; Метет. - Метет пурга; Хочется есть. - Я хочу есть; Где тебя носило? - Где ты был?; Следует уступать место старшим. - Уступайте место старшим; Полагается принимать лекарство. - Принимайте лекарство; Меня там не было. - Я там не был.
При возможности двоякого выражения мысли следует учитывать, что личные конструкции содержат элемент активности, проявления воли действующего лица, уверенности в совершении действия, тогда как безличным оборотам присущ оттенок пассивности, инертности.
Инфинитивные предложения предоставляют значительные возможности для эмоционального и афористического выражения мысли: Чему быть, того не миновать (пословица); Кого любить, кому же верить? (М.Ю. Лермонтов); Так держать! От судьбы не уйти. Они используются в пословицах, в художественной речи; эта конструкция приемлема для лозунгов: Работать без брака! Однако основная сфера их функционирования - разговорная речь: Сказать бы об этом сразу! А не вернуться ли нам? Берега не видать.
Последняя конструкция, распространенная дополнением, имеет просторечную окраску. Экспрес-
сивность препятствует использованию инфинитивных конструкций в книжных стилях.
Номинативные предложения по сути своей как бы созданы для описания: в них заложены большие изобразительные возможности. Называя предметы, расцвечивая их определениями, литераторы рисуют картины природы, обстановку, описывают состояние героя, дают оценку окружающему миру: Открытое пространство большого аэродрома, залитого солнцем. Грандиозная перспектива самолетов, выстроенных к параду. Оживленные группы военных летчиков. Эту картину нужно видеть собственными глазами... (Из газет) Однако подобные описания указывают лишь на бытие и не способны нарисовать развитие действия. Даже если номинативы - отглагольные существительные и с помощью их рисуется живая картина, то и в этом случае они позволяют запечатлеть одно мгновение, один кадр: Бой барабанный, клики, скрежет, гром пушек, топот, ржанье, стон... (А.С. Пушкин); Смятенье! обморок! поспешность! гнев! испуга!.. (А.С. Грибоедов) Линейное описание событий номинативными предложениями невозможно: они фиксируют только настоящее время.
Интересно сравнить разные редакции произведений, свидетельствующие о том, что в процессе работы над стилем писатели порой отказываются от двусоставных предложений, отдавая предпочтение номинативным. Например, А.Т. Твардовский не сразу нашел нужные языковые краски для описания такой драматической картины. Черновой вариант
Кому жизнь, кому смерть, кому слава. На рассвете началась переправа.
Берег тот был, как печка, крутой,
И, угрюмый, зубчатый.
Лес чернел высоко над водой,
Лес чужой, непочатый.
Окончательный вариант
Переправа, переправа...
Берег левый, берег правый,
Снег шершавый, кромка льда... Кому память, кому слава,
Кому темная вода, -
Ни приметы, ни следа... А под нами лежал берег правый, -
Снег укатанный, втоптанный в грязь,
Вровень с кромкою льда.
Переправа
В шесть часов началась.
Как видим, номинативные предложения создают динамизм, выхватывая из развернувшейся панорамы главные штрихи, детали обстановки, способные отразить трагизм событий. Более распространенное описание, построенное из двусоставных предложений, при сопоставлении проигрывает.
Стилистические возможности русского синтаксиса расширяются и благодаря тому, что с полными предложениями могут успешно конкурировать предложения неполные, имеющие яркую экспрессивную окраску. Их стилистическое использование в речи определяет грамматическая природа этих предложений.
Неполные предложения, образующие диалогические единства, создаются непосредственно в процессе живого общения: - Когда ты придешь? - Завтра. - Одна или с Виктором? - Конечно, с Виктором. Из разговорной речи они проникают в художественную и публицистическую как характерная особенность диалога: - Прекрасный вечер, - начал он, - так тепло!Вы давно гуляете? - Нет, недавно (И.С. Тургенев).
Иными мотивами обусловлено предпочтение эллиптическим предложениям (от греч. ellipsis - выпадение, опущение), т.е. таким, в которых опущен какой-либо член предложения, легко восстанавливаемый из контекста. Они выступают как сильное средство эмоциональности речи. Сфера их применения - разговорная речь, они нужны писателям и журналистам для построения диалога, передачи прямой речи. Эллиптические конструкции придают фразе особый динамизм: Я к ней, а он в меня раз из пистолета (А.Н. Островский); К барьеру! (А.П. Чехов); Назад, домой, на родину... (А.Н. Толстой). Как видим, русский синтаксис предоставляет в наше распоряжение самые различные конструкции. Их нужно умело и уместно использовать в речи. И тогда она будет яркой, богатой.
Синтаксические стилистические тропы
Предметом синтаксиса является, предложение и словосочетание. Сюда относится синтаксическая синонимия, то есть передача приблизительно одинаковой предметно-логической информации разными синтаксическими конструкциями с разной функционально-стилистической и экспрессивной окраской и коннотациями.
Сравним, например, глагольные и безглагольные побудительные предложения:
Step in here! - In here! - What a moment! - Just a moment!
Стилистический эффект основан на установлении синонимии разных типов синтаксических конструкций, из которых одна, с традиционным использованием синтаксических связей, нейтральна, а другая, с переосмыслением их, экспрессивна и эмоциональна.
Каждому функциональному стилю свойственны свои особенности синтаксических построений, свои типичные конструкции, которые вводятся в художественное произведение и взаимодействуют в нем со специальным стилистическим эффектом. Для разговорной речи, например, характерны избыточность синтаксического построения, перераспределение границ предложения, эллиптические предложения, смещенные конструкции, в которых конец предложения дается в ином синтаксическом строе, чем начало, и, наконец, обособленные друг от друга элементы одного и того же высказывания. Все эти черты используются для передачи прямой речи: Boy, did I gallop! With those three sons of Africa racing after me and hissing! (K. Mac-In nes. Absolute Beginners)
В работах М.Д. Кузнец и Ю.М. Скребнева синтаксические построения, усиливающие экспрессивность высказывания, сгруппированы в соответствии с представленными в них типами отклонения от нормы.
1. Необычное размещение элементов предложения - инверсия.
В английском языке у каждого члена предложения, как известно, есть обычное место, определяемое способом его синтаксического выражения, связями с другими словами и типом предложения.
Инверсия - стилистический прием, состоящий в намеренном изменении обычного порядка слов с целью эмоционального, смыслового выделения какой-либо части высказывания. Инверсия является сильным стилистическим средством создания эмфатической интонации. Если прямой порядок слов, как правило, не имеет стилистического значения, то инверсионный - всегда стилистически значим.
Инверсия возможна лишь в экспрессивной речи. Этот стилистический прием используют не только писатели, но и публицисты. В научном и официально-деловом стилях, как правило, порядок слов не используется в экспрессивной функции и потому инверсия не может быть оправдана.
Рассмотрим некоторые типические случаи инверсии.
1) предикатив, выраженный существительным или прилагательным, может предшествовать подлежащему или связочному глаголу:
Beautiful those donkeys were! (K. Mansfield. Lady"s Maid).
Этот тип инверсии особенно характерен для разговорной речи, где он часто сочетается с эллипсом, расчленённым вопросом и другими, типичными для разговорной речи особенностями:
Artful - wasn"t it? (K. Mansfield. Lady"s Maid).
В книжной речи эллипса в этом случае нет, зато часто следует инверсия связочного глагола и подлежащего:
Средством выделения знаменательного глагола-сказуемого служит также постановка его перед подлежащим, за которым следует вспомогательный или модальный глагол: Go I must.
2) прямое дополнение с целью эмфазы может быть поставлено на первое место:
Her love letters I returned to the detectives for filing. (Gr. Greene. End of the Affair)
3) определение, выраженное прилагательным или несколькими прилагательными, при постановке его после определяемого придаёт высказыванию торжественный, несколько архаизированный, приподнятый характер, организует его ритмически, может акцентироваться наречиями или союзом и даже получает оттенок предикативности:
Spring begins with the first narcissus, rather cold and shy and wintry. (D.H. Lawrence);
In some places there are odd yellow tulips, slendor, spiky, and Chinese - looking. (D.H. Lawrence)
4) обстоятельственные слова, выдвинутые на первое место, не только акцентируются сами, но и акцентируют подлежащее, которое при этом оказывается выдвинутым на последнее место, а последнее место также является элефатичекой позицией:
Hallo! Here come two lovers. (K. Mansfield)
Особенная живость и динамичность повествования создаётся выдвижением на первое место постпозитива: off they sped, up you go.
Поскольку в сложном предложении нормальным порядком следования частей является предшествование главного предложения, то средством эмфазы может быть выдвижение на первое место придаточного предложения:
Whether she changes or doesn"t change now I don"t care. (J.B. Priestly)
Стилистическую инверсию, которая, как отмечалось выше, подчиняется известным ограничениям, зависящим от системы языка, следует отличать от нарушений обычного порядка слов в речи персонажей-иностранцев. Такие нарушения используются, например, Э. Форстером, Э. Хемингуэем и другими авторами в речевых характеристиках .
2. Переосмысление, или транспозиция, синтаксических структур. Одной из основных классификаций предложений в синтаксисе является, как известно, классификация по цели высказывания на повествовательные, вопросительные, восклицательные и побудительные. Каждый из этих разрядов имеет свои формальные и инонациональные признаки. Так, например, утвердительные по форме предложения могут использоваться как вопросы, если спрашивающий хочет показать, что он уже догадывается о том, какой будет ответ, и ему это не безразлично. Они также могут служить как побуждения к действию. Так называемые риторические вопросы служат эмфатическим утверждением, а повелительные предложения могут иногда передавать не побуждение к действию, а угрозу или насмешку.
Транспозиция - употребление синтаксических структур в несвойственных или денотативных значениях и с дополнительными коннотациями.
Рассмотрим сначала транспозицию повествовательного предложения с превращением его в вопрос. Такая транспозиция с разнообразными коннотациями получила довольно широкое распространение в разговорной речи.
And that"s supposed to be cultured? (P. Shafer)
Транспозиция насыщает эти вопросы иронией и даже сарказмом. Прямой порядок слов свидетельствует о том, что спрашивающий догадывается, каким может быть ответ.
Обратимся теперь к транспозиции обратного направления, то есть к превращению вопроса в эмфатическое утверждение. Это так называемый риторический вопрос - наиболее изученная в стилистике форма транспозиции.
Риторический вопрос не предполагает ответа и ставится для того, чтобы побудить слушателя сообщить нечто неизвестное говорящему. Функция риторического вопроса - привлечь внимание, усилить впечатление, повысить эмоциональный тон, создать приподнятость.
Men will confess to treason, murder, arson, false teeth or a wig. How many of them own up to a lack of humor? (F. Colby. Essays)
Вопросительная форма подчёркивает уверенность в том, что в отсутствии чувства юмора сознаться никто не захочет.
Транспозиция вопросительных предложений возможна не только по типу риторического вопроса с переходом в эмфатическое утверждение, но и с переходом в побудительное и восклицательное предложения, обязательно более экспрессивные, чем формы без транспозиции. Простое повелительное наклонение, даже смягчённое словом please, звучит для английского уха слишком грубо. Вежливая просьба требует вопросительной конструкции. Например: Open the window, please превращается в Will you open the window, please или Would you mind opening the window или в косвенный вопрос: I wonder whether you would mind opening the window?
В разговорном стиле, как в английском, так и в русском языке встречается приём транспозиции, при котором восклицательное предложение построено как вопросительное и весьма эмфатично:
What on earth are you doing! - Что ты, чёрт возьми делаешь!
В данном случае экспрессивность усиливается лексическими средствами.
Рассмотрим транспозицию отрицания и подразумеваемое отрицание. Число таких образований незначительно и встречаются они преимущественно в разговорном стиле речи.
"Did you give her my regards?" - I asked him.
"Year". "The hell he did, the bastard". (J. Salinger. The Catcher in the Rye).
Отрицание, как в целом более эмоциональная и экспрессивная конструкция, чем утверждение, заслуживает особо пристального внимания. Проблемы отрицания имеют свои особенности в разных стилях речи. Двойное отрицание. Например, является характерной особенностью просторечия и, соответственно, широко используется в речевых характеристиках:
We aren"t nothing red"eroes, nor we aren"t no blackguards too. (R. Kipling)
Подобное кумулятивное отрицание свидетельствует не только о неграмотности говорящего. Оно в то же время экспрессивнее обычного подчёркивает желание говорящего быть совершенно уверенным, что отрицание будет замечено. В разговорном стиле речи отрицание может иметь разные экспрессивные функции и передавать разные психологические состояния. Так, отрицательная конструкция вместо необходимой утвердительной может передавать волнение, нерешительность, колебание:
I"m wondering if I oughtn"t to ring him up.
На экспрессивности отрицания основывается фигура речи, называемая литотой или преуменьшением (understatement) и сочетающая в употреблении частицы с антонимом, уже содержащим отрицательный префикс: it is not unlikely = it is very likely. Конструкция с литотой может иметь разные функции в сочетании с разной стилистической окраской. В разговорном стиле она передаёт преимущественно воспитанную сдержанность или иронию. В научном стиле она сообщает высказыванию большую скрытость и осторожность: it is not difficult to see = it is easy to see .
Литота интересна своей национальной специфичностью. Её принято объяснять английским национальным характером, отражённым в речевом этикете англичан: английской сдержанностью в проявлении оценок и эмоций, стремлением избежать крайностей и сохранить самообладание в любых ситуациях.
Например: It is rather an unusual story, isn?t it? = You lie. It would not suit me all that well. = It is impossible.
Диапазон экспрессивных возможностей весьма значителен.
3. Виды и функции повторов. Повтором или репризой, называется фигура речи, которая состоит в повторении звуков, слов, морфем, синонимов или синтаксических конструкций в условиях достаточной тесноты ряда, то есть достаточно близко друг от друга, чтобы их можно было заменить.
Beat! beat! drums! - blow! bugles! blow! (W. Whitman)
Повторы передают значительную дополнительную информацию эмоциональности, экспрессивности и стилизации и, кроме того, часто служат важным средством связи между предложениями.
Многообразие присущих повтору функций особенно сильно выражено в поэзии. Начнём с поэтических примеров. Переплетение нескольких видов повтора делает незабываемыми последние строки XVIII сонета Шекспира. Здесь воплощена одна из ключевых тем Шекспира - тема безжалостного времени и единоборства с ней поэзии, благодаря которой красота становится бессмертной. Важность темы вызывает конвергенцию, то есть скопление стилистических приёмов при передаче одного общего содержания.
So long as men can breathe or eyes can see
So long lives this and this gives life to thee.
Конвергенция позволяет различить в этих двух строках несколько разных видов повтора:
1) повтор фраз - so long ... so long, в данном случае повтор является анафорическим, так как повторяющиеся элементы расположены в начале строки.
Анафора - повтор первого слова или сочетаний слов в нескольких последующих предложениях или фразах;
2) повтор конструкций - параллельные конструкции men can brathe и eyes can see синтаксически построены одинаково;
3) второй пример параллелизма lives this and this gives ... носит название хиазма.
Параллелизм - перечисление в речи (тексте) синтаксически однотипных, семантически - частично или полностью, различных конструкций.
Хиазма - состоит в том, что в двух соседних словосочетаниях (или предложениях), построенных на параллелизме, второе строится в обратной последовательности, так что получается перекрестное расположение одинаковых членов двух смежных конструкций;
4) в данном примере, однако, хиазм сложен тем, что синтаксически одинаковые элементы this ... this выражены тождественными словами.
Подхват (анадиплозис, эпаналепсис или стык) - фигура, состоящая в повторении слова на стыке двух конструкций.
Подхват показывает связь между двумя идеями, увеличивает не только экспрессивность, но и ритмичность.
Таким образом, две строки Шекспира дают целый ряд повторов. В дополнение к представленным здесь анафоре и подхвату, в зависимости от расположения повторяющихся слов, различают ещё эпифору, кольцевой повтор и полисиндетон.
Эпифора - повторение слова в конце двух или более фраз.
Кольцевой повтор (рамка) - повторение слова или словосочетания в начале и в конце одного и того же предложения, строфы, абзаца.
Полисиндетон - повторение союзов.
Функции повтора и та дополнительная информация, которую он несёт, могут быть весьма разнообразными. Повтор может, например, выделить главную идею или тему текста. Таков анадиплозис в конце оды Китса о греческой урне:
Beauty is truth, truth beauty is all
Ye know earth, and all ye need to know.
Подхват подчёркивает идею единства, тождественности красоты и правды.
Повтор может выполнять несколько функций одновременно: создавать фольклорный колорит, ритмичность, взаимосвязь отдельных образов, сливая их в единую картину. Повторы могут служить важным средством связи внутри текста.
Экспрессивная избыточность тавтологического характера типична для просторечия:
Why don"t you shat your great big old gob, you poor bloody old fool! (J. Osborne. Entertainer)
В речевых характеристиках персонажей повторы почти всегда сочетают экспрессивность и эмоциональность, экспрессивность и функцию связи между предложениями .
4. Синтаксические способы компрессии. Пропуск логически необходимых элементов высказывания может принимать разные формы и разные стилистические функции. Сюда относится использование односоставных и неполных предложений (эллипс), бессоюзие, умолчание или близкий к нему апозиопезис и зевгма.
Эллипсис - это стилистическая фигура, состоящая в намеренном пропуске какого-либо члена предложения, который подразумевается из контекста.
Будучи особенно характерным, для разговорной речи, эллипс даже и вне диалога придаёт высказыванию интонацию живой речи, динамичность, а иногда и некоторую доверительную простоту:
If teenage baby - sitters typical, there"s hope yet. (H. Spitsbardt. Lebendiges English)
Бессоюзие (асиндетон) - намеренный пропуск союзов.
Использование бессоюзной связи придаёт речи большую статичность, компактность и часто динамичность..
Emily, id I do improve and make a big change ... would you be ... I mean could you be ...
Силлепсис - объединение двух и более однородных членов, так или иначе различающихся в грамматическом отношении.
She was seen washing clothes with industry and a cake of soap He lost his hat and his temper. The rich arrived in pairs and also in Rolls Royce. (H. Belloc)
Whether she would break hes heart, or break the looking glass; Mr. Bounderby could not at all foresee. (Ch. Dickens)
5. Нарушение замкнутости предложения: анаколуф/ Анаколуфом называется нарушение правильно синтаксической связи, при котором соединяемые части предложения подходят по смыслу, но не согласованы грамматически.
Come into the garden, Maud,
For the black bat, Night, has flown,
Come into the garden, Maud,
I am here at the gate alone ...
В приведённом отрывке из книги Ш. О"Кейси нарушение синтаксической связи состоит в том, что определяемым к притяжательному местоимению his оказывается повелительное предложение, графически ни как не выделенное.
Вставные конструкции могут выражать различные оттенки значения, от нарочитой сухости, бесстрастности до крайней аффектированности.
Вставные конструкции могут занимать в предложении различное место:
Стоять в начале предложения: To tell the truth, he could never quite see what all the fuss was about;
В середине предложения: It does not, of course, make any difference as far as your conditions of imprisonment are concerned ...
И в конце: So he sat down these and then and wrote me a letter of recommendation to any future employer, a corking good letter, too.
Парантетическое внесение может представлять собой своеобразную компрессию информации высказывания. Действительно, любая экспликация парантетического внесения немедленно влечёт за собой изменение структуры синтаксической конструкции, нарушается поступательное движение информативного потока, и, главное, утрачивается экспрессивность высказывания, а, следовательно, уменьшается воздействующая функция текста - важнейшая особенность в тексте художественной литературы.
Сложные синтаксические конструкции представляют собой объединения частей с разнотипной синтаксической связью. Это комбинированные типы предложений; они разнообразны по возможным объединениям частей в них, однако при всем своем разнообразии поддаются довольно четкой и определенной классификации.
В зависимости от различных комбинаций типов связи между частями возможны следующие разновидности сложных синтаксических конструкций:
- Сочинение и подчинение: Лопатина стало клонить ко сну, @он обрадовался, «іоогдір в дверях появился шофер и доложил, (фтд)машина готова (К. Симонов).
Мы все почему-то вспомнили, ЯшД) наш Беликов не женат,@нам теперь казалось странным,lt;фтдgt;мы до сих пор... совершенно упускали из виду такую важную подробность в его жизни (А. Чехов).
| , и | ||
| I | ||
| (что...) | (что...) |
Зуев светил фонариком, (ЯД)свет все тускнел, @ Зуев его погасил, Дтобьр сберечь на крайний случай последний проблеск огня (К. Паустовский).
и
но
(чтобы...),
Я стал обедать в людской кухне, @из прежней роскоши у меня осталась только вот эта прислуга, которая еще служила моему отцу и которую уволить мне было бы больно (А. Чехов).
(которая...) и (которую...)
- Сочинение и бессоюзная связь: Направление у меня в другую часть,(§а)я от поезда отстал: дай, думаю, погляжу на свой взвод и на своего лейтенанта (Э. Казакевич).
| | |
|||
| | . | |||
| |
||||
На улице и возле дач не было ни души: старые дачники уже ложились спать,@молодые гуляли в роще (А. Чехов). 
Но чтение, по-видимому, плохо ее занимает: она роняет книгу и опять ее поднимает, кладет на колени и хочет резать листы головной шпилькой, но листы рвутся, и книга падает (Н. Лесков).
и
но
Кричат в кустах коростели, бьют перепела, гудит выпь, горят первые звезды, а заря еще долго дотлевает над далями и туманами (К. Паустовский).
а
, [
- Подчинение и бессоюзная связь: В лесу на прогулке иногда в раздумье о своей работе меня охватывает философский восторг: кажется,б^рдтр)решаешь мыслимую судьбу всего человечества (М. Пришвин).
говорит пусть
В науке надо повторять уроки, тобърхорошо помнить их; в морали надо хорошо помнить ошибки, lt;^тобьрне повторять их (В. Ключевский).
Кто сделал доброе дело, пусть молчит тот, для.шго оно было сделано (Сенека).
В том.Дтфэто был именно уж, не могло быть никаких сомнений: на голове его мирно светились оранжево-желтые очки (М. Шолохов).
- Сочинение, подчинение и бессоюзная связь: Она слушала и глядела ему в лицо: глаза у нее были грустные, умные,® было видно, lt;$тд)она хочет что-то сказать ему (А. Чехов).
| 5 | ||
| | 1 (что...) |
|
Литвинов испытывал ощущение, подобное тому, которое овладевает человеком,Скогдйуон смотрит с высокой башни вниз: вся внутренность его замирала, @ голова кружилась тихо и приторно (И. Тургенев).
, и
(которое...)
(когда...)
И вот всенощная окончилась, все тихо разошлись, Дістало опять темно и пусто, @ наступила та самая тишина, какая бывает только на станциях, одиноко стоящих в поле или в лесу (А. Чехов).
и
и
}
